Погода устаканилась. Сразу же стало по-весеннему тепло и даже иногда жарковато. Жарковато было и от солнышка, которое, как бы оправдываясь, компенсировало нам своё тепло после декады ненастья, и от работы, за которой мы ехали,  которую мы хотели и которую получили, начав подъём бойца у Волги. В раскоп сели всем отрядом, порядочно растащив грунт по периметру. Девчонки работали тщательно, я бы сказал, очень старательно, я покорно сел на отвал, повторно перебирая грунт. 

...бойца мы подняли, и не важно, что он был безымянный. Прямо там, на берегу Волги, для него, и для павших рядом товарищей, мы установили памятный крест, помолившись за их души.

... завершив работу на раскопе, продолжили разведку, двигаясь так же вдоль берега и против течения реки. Чуть поднявшись по склону, вышли к хорошо заросшей траншее, почти незаметной для глаза. Стали её пробивать. Накопались вдоволь, перерыв всё в округе. К вечеру возвратились в лагерь. Отмывшись, отъевшись, отправились к друзьям- соседям тверичам-"Поколению" на чай. Народу собралось не мало. Разговорились.

Оказалось, что среди них оказался ветеран-ветеранов Сергей Шаров, в поиске с конца 80-х. Но не это меня обрадовало. Поиск он начинал в "Долине". И ни где-нибудь, а там, где начинали и мы, только двадцать лет спустя (озеро Дубовицкое, Новая Деревня, Васильевщина..). Вот это да! Познакомившись друг с другом только что мы, спустя пару-тройку минут, общались уже, как старые знакомые.

Никто из присутствующих и не заметил, как у света костра из темноты появилась Елена Моисеевна Цунаева. Составила всем компанию, рассказывая о планах ПДРа на этот год, делилась впечатлениями, терпеливо отвечала на вопросы.

А новый следующий день вновь стал для нас удачным. Теперь разведку мы начали вести не от Волги к лагерю, а наоборот - от лагеря к Волге. Мы вышли на достаточно открытое и самое высокое место в округе. Это была последняя линия немецкой обороны. Всего их было, начиная от берега реки и поднимаясь по склону, три. Боец, которого мы подняли накануне у самого берега, погиб перед первой линией. Те счастливчики, которые смогли пройти эту первую линию немецких траншей, должны были наступать на вторую, располагаемую выше метрах в двухстах. А вот уж  за второй, ещё в метрах ста пятидесяти выше  на самом верху, где мы и стояли, проходила последняя-третья линия. Именно её-то и надо было прорвать нашим воинам, чтобы выйти на оперативный простор и обойти Ржев с северо-запада.

Побродили мы тут немало, и щупами поработали неплохо, и земли перекидали тоже хорошо. И ведь нашли. Хотя рядом рыто-перерыто за многие годы. Нашли мы сразу двух бойцов, лежавших друг от друга на расстоянии вытянутой руки. Оба практически на колючке, перед этой самой третьей линией немецкой обороны. Метра не хватило ребятам, чтобы прыгнуть немцам в окоп, а там и в рукопашную можно.. Не успели. 

Рядом всё выбито, а они не тронутые лежат. Железа на них никакого не было, пустые одним словом. Никаким аппаратом их не зацепишь, да и кто под колючку полезет. А мы со щупами, зацепили с Божией помощью. Подняли солдатиков. Похоронили. Не зря съездили. И душу отвели. И пользу принесли...